30 декабря 1925 г. популярная русская газета в Латвии "Сегодня" опубликовала скорбную статью "Самоубийство поэта Есенина", подписанную "М. Г - н", три лирические миниатюры поэта ("Слышишь, мчатся сани…", "Сочинитель бедный, это ты ли?..", "Голубая кофта. Синие глаза…") и стихотворение Евгения Шкляра "Сергей Есенин".
         Криптоним "М. Г - н" принадлежит Максиму Ипполитовичу Ганфману (1872 - 1934) - главному редактору газеты "Сегодня"1, стихотворное же посвящение было написано известным в Балтии в 1920 - 1930-е годы русским поэтом, переводчиком, критиком Евгением Львовичем Шкляром (1893 - 1941), который не только хорошо знал стихи Сергея Есенина, но и лично видел поэта в 1922 и, возможно, в 1923 гг. в Берлине.
         Е. Л. Шкляр - профессиональный литератор; творческая судьба его переплелась с литовской поэзией в независимой Литве, где он в начале 1920-х годов публиковал свои стихи в газетах "Эхо", "Вольная Литва", журнале "Зеркало". Позднее с 1928 г. по 1938 г. (с перерывами) Шкляр редактировал в Каунасе международный "Балтийский альманах". Одновременно он был издателем и редактором газет "Наше эхо" (1929 - 1931), "Литовский курьер" (1932 - 1933), "Литовский вестник" (1935 - 1939), широко печатался в рижской и таллиннской периодике ("Народная мысль", "Сегодня", "Наш огонек", "Для вас", "Вести дня"). Большую часть своей жизни (с 1920 г.) он прожил в Литве (в Каунасе) и в Латвии (в Риге), но его хорошо знала русская эмигрантская диаспора и в Берлине, и в Париже. Первая его книга стихов "Кипарисы" вышла в Каунасе в начале 1922 г. Три последующие книги ("Караван", "Огни на вершинах" и "Вечерняя степь") вышли в свет в Берлине в 1923 г. Через два года, в 1925-м, в Риге Шкляр публикует свою пятую книгу "Посох". В 1927 г. в Париже он издает свою шестую книгу "Летува золотое имя". В 1929 г. в Риге появляется отдельным изданием поэма Шкляра "Илья, Гаон Виленский", а в 1935 г., тоже в Риге, издана его последняя книга "Poeta in aeternum".
         Шкляр хорошо знал современную ему балтийскую поэзию, он переводил стихотворения многих знакомых ему литовских (также и латышских) поэтов и некоторых прозаиков, оставаясь при этом и оригинальным автором, основательно знакомым с текущей русской литературой, как в эмигрантской среде, так и в советской России, особенно привязан он был к Бальмонту, с которым переписывался с 1921 года (подробнее см.: Лавринец 1999: 110 - 119). Посвященное гибели Есенина стихотворение Шкляра, в отличие от других его текстов, публиковавшихся, как правило, на страницах периодики и затем включавшихся в его сборники, не вошло ни в одну из его книг стихов и, насколько известно, ни разу не перепечатывалось и, вероятно, поэтому не привлекало внимания исследователей. Однако это было не первое обращения Шкляра к личности и творчеству русского поэта.
         26 и 29 июля 1923 г. в каунасской газете "Эхо" был опубликован небольшой цикл очерков Шкляра "Литературный Берлин (Заметки и впечатления)". Цикл включал восемь миниатюр. В самом начале цикла Шкляр заявлял: "В Берлине теперь находится свыше 800 русских писателей и журналистов - цвет российской пишущей братии". Из 800 литературных имен он упоминает тридцать две фамилии русских литераторов и их издателей. В первом очерке Шкляр выделил "крупные величины" и перечислил их. Это - Максим Горький, Андрей Белый, Василий Немирович-Данченко, Семен Юшкевич, Алексей Ремизов, Тэффи, профессор Юлий Айхенвальд, Александр Амфитеатров, Александр Куприн, Аркадий Аверченко. Последующие очерки более монографические и посвящены отдельным лицам: второй очерк говорит о Немировиче-Данченко, третий - об Андрее Белом, четвертый - об Алексее Толстом, пятый - об Игоре Северянине, Кусикове, Есенине, в шестом речь идет об Илье Эренбурге, в седьмом - о Николае Никитине и "серапионах", в восьмом - о берлинских издателях. В силу заданной жанровости ("заметки"), текст Шкляра не содержит развернутых описаний, однако надо отметить его наблюдательную зоркость, отразившуюся в метких характеристиках, зачастую, правда, внешнего типа. Это, в основном, относится к писателям, прибывшим из советской России, таким, как Андрей Белый, Владимир Маяковский, Николай Никитин, Кусиков и Есенин. Так, Маяковский назван Шкляром "звездой десятой величины", Есенин охарактеризован "не столько талантливым, сколько крикуном".
         Сергей Есенин был в Берлине с 11 мая по 4 июля 1922 г. и с 16 февраля по 10 апреля 1923 г. По собственному свидетельству Шкляра в статье, написанной несколько лет спустя в связи с самоубийством Маяковского, ему довелось присутствовать на выступлении Есенина в берлинском "Доме искусства" 12 мая 1922 г. 2 Шкляр описывает этот скандальный вечер следующим образом:

[…] в 1922 году мне довелось в Берлине слушать чтение Сергея Есенина, быть на том знаменит[ом] скандальном вечере, где Есенин и Кусиков впервые выступали перед берлинской эмигрантской и советской публикой в своем репертуаре "со словами". "Слова" были настолько особенные, что ни одна типография не могла бы их напечатать, а кроме того, часть публики, в частности, дамы, сконфуженные и близкие к обмороку, должны были спешно эвакуироваться из зала.
Когда раздались крики: "подлецы, негодяи!" и т[ому] подобные лестные эпитеты, Есенин встал в позу, приложил ко рту два пальца и пронзительно свистнул на весь зал. А сзади стали покрикивать: "Валяй, со словами!" И Есенин продолжал свое чтение.
И несмотря на кабацкую заборную ругань у Есенина чувствовалась необычайная простота, полное отсутствие надуманности… (Шкляр: 1930).

         Шкляр говорит, что вечер оказался скандальным потому, что был "со словами". Это не совсем так. На самом деле, как об этом пишут многие очевидцы, в частности, Глеб Алексеев, вечер стал скандальным из-за того, что в толпе
 

[…] кто-то в прорвавшемся азарте крикнул: "Интернационал", -- пять хриплых голосов неверно ухватили напев, и тогда свистки рванулись… […] И вот я видел, как он (Есенин. - Э. М.) победил.
- Не понимаю, - сказал он громко, - чего они свистят… Вся Россия такая. А нас…
Он вскочил на стул.
- Не застращаете! Сам умею свистеть в четыре пальца…
И толпа подалась, еще захлопали, у вешалки столпились недовольные, но Есенин уже успокоился… (Алексеев 1993: 181)

         Шкляр, как видим, заметил скандальную сторону поэтического вечера Есенина, но объяснил ее в традициях эмигрантского отношения к поэту. В 1923 г. он также мог видеть поэта, когда приезжал в Берлин по делам выпуска своего третьего поэтического сборника: в январе 1923 г. вышла книги "Караван", после чего в газете "Эхо" в конце январе, в феврале и в самом начале марта, помимо стихотворений, появилось несколько театральных заметок под прозрачными криптонимами "Е. Ш - р" и "Е. Ш.", свидетельствующих о пребывании автора в Каунасе, со второй же половины марта участие Шкляра в газете прерывается, сводясь к публикациям стихотворений 31 марта, 2 и 9 апреля, 21 мая, а в конце мая 1923 г. в Берлине вышла книга стихов "Огни на вершинах". В июне того же года в газете "Руль" появилась небольшая рецензия на эту книгу Шкляра, в которой рецензент, скрывшийся за литерой "О.", отмечает ее подражательный характер, причем усматривает подражание именно Есенину и, еще точнее, - "Есенину первого периода". Все это говорит о том, что, как ни скрывал Шкляр у себя есенинскую традицию, она все же проявлялась в его творчестве, хотя в заметках своих он называл Есенина "крикуном", а не поэтом. Об этом можно прочитать в пятой миниатюре "Литературного Берлина" (процитируем заметку полностью):

В прошлом очерке нам пришлось коснуться писательского Берлина в его значительной, прославленной годами и опытом, части… Но появляются новые, уже обратившие на себя внимание, имена - иные по способности, другие как герои скандала.
Из корифеев футуризма - Игорь Северянин стал сменовеховцем и удостаивается чести бывать на Бойтштрассе - в "Накануне". Лидеры имажинизма, - пресловутые "черкесы", Сергей Есенин, не столько талантливый, сколько крикун, и неунывающий А. Кусиков, принципиальный буян, - оба тратят большие деньги, занимаются частыми путешествиями Берлин - Париж - Нью-Йорк и обратно.
Откуда у них берутся деньги - никому неведомо, - известно лишь, что у Есенина состояние его супруги, Айседоры Дункан, приходит к концу, Кусиков же промышляет неведомо чем и часто бьет стекла в ресторанах.

         Есенин в пятой "заметке" Шкляра представлен, вместе с А. Б. Кусиковым (1896 - 1977), как "пресловутый черкес". Это - аллюзивная цитата стихотворных строк Кусикова: "Про меня говорят, что я сволочь. / Что я хитрый и злой черкес…" (Эренбург 1990: 395). К тому же он не столько "талантливый" поэт, сколько "герой скандала", тратящий "большие деньги" и занимающийся "частыми путешествиями". Аналогичную мысль высказывал и журналист А. Яблоновский (Снадзский): "С именем Есенина как-то само собой связывается представление о нестерпимом скандале" (Яблоновский 1993: 53). Если Шкляр, возможно, и видел Есенина в Берлине в 1923 г., после возвращения поэта из Нью-Йорка и Парижа, то информация его все же строится на слухах о "браке по расчету" с Айседорой Дункан 3 и ресторанных скандалах. И оценка Шкляром Есенина тоже скорее заемная, чем своя, ибо о том, что Есенин "не столько талантливый, сколько…", писали и И. Бунин, и З. Гиппиус, и Д. Святополк-Мирский.
         В 1925 г. отношение Шкляра к Есенину меняется. Этому, во многом, будут содействовать изданные в Берлине книги поэта: в 1922 г. - отдельное издание "Пугачева" и тома "Собрания стихов и поэм", подготовленные издательством З. И. Гржебина, в 1923 г. - сборника "Стихи скандалиста". Все названные книги достаточно полно представляли творчество поэта от его ранних произведений до творений 1922 - 1923 гг. (см.: Юсов 1994: 39 - 42)
         О хорошем знании Шкляром поэзии Есенина свидетельствуют как весь текст его стихотворения "Сергей Есенин", опубликованный в "Сегодня", так и предваряющий стихи эпиграф:
 

Все познать, ничего не взять -
В этот мир пришел поэт
                              С. Есенин
         Процитированные Шкляром строки взяты из маленькой поэмы Есенина "Кобыльи корабли" (1919). Шкляр, очевидно, цитирует их по памяти, и вторая строка у него получилась метатезной: у Есенина в анакрузе стоит глагол - "Пришел в этот мир поэт…". Строки, приведенные Шкляром в качестве эпиграфа, свидетельствуют, что он знал гржебинское издание Есенина, в котором "Кобыльи корабли" были опубликованы в одноименном разделе. Знал Шкляр и другие берлинские издания Есенина, о чем свидетельствуют аллюзивные цитаты уже в самом тексте стихотворения "Сергей Есенин". Но прежде, чем говорить о есенинских цитатах, познакомимся с самим текстом стихотворения Евгения Шкляра "Сергей Есенин":
 

Это ты ли, Сережа Есенин, -
Буйный хмель в золотой голове,
Подружившийся с ветром осенним
Там, в далекой, "кабацкой" Москве?..
Это ты ли, веселый и грубый,
Балагур и нежнейший поэт,
Спел свой страшный последний сонет?..
И с дрожащей петлей наготове,
С ослабевшей, усталой душой.
Исходящей слезами и кровью,
Отошел - одинокий, чужой?..
Но созвучному сердцу поэта
Ты по-прежнему близок и мил.
Ибо верил ты в Солнце и лето,
Ибо Русь ты безумно любил!..
И во власти слепого дурмана,
Веря в алый и призрачный дым,
Ты рыдал по забытым крестьянам,
По просторам и травам степным!..
         Одна из есенинских цитат связана с обозначением Москвы как "кабацкой" (в сборнике "Стихи скандалиста" так назван цикл, состоящий из четырех стихотворений: "Да! Теперь решено! Без возврата…", "Снова пьют здесь, дерутся и плачут…", "Сыпь гармоника! Скука, скука...", "Пой же пой! На проклятой гитаре…"), другая цитата явно ориентирована на поэму "Пугачев" (допустимо предположение, что Шкляр не только читал эту поэму Есенина, но и слышал чтение фрагментов ее самим поэтом). Шкляровский "кистень душегуба" ориентирован на Хлопушу, на следующие его слова в есенинском тексте: "Был я каторжник и арестант, / Был убийца и фальшивомонетчик". Имеется в стихотворении Шкляра и явный есенинский образ - "золотая голова". В целом же, стихотворение Шкляра, посвященное Есенину, продолжает поиски ответа на непонятную ранее (в 1923 г.) дилемму: что преобладало в поэте - хулиганство ("не столько талантливый, сколько крикун") или же поэтическая одаренность ("нежнейший поэт"). Насколько сам Шкляр стал близок Есенину - трудно сказать, но наименование поэта "Сережей" говорит о дружественности и расположенности к нему.
         Образ Есенина у Шкляра не одинарный, он строится на антиномиях: "буйный хмель в золотой голове", "веселый и грубый", "балагур и нежнейший поэт", "с ослабевшей, усталой душой". И творчество его понимается Шкляром тоже как не лишенное противоречий, воспевающее "кистень душегуба" "в далекой, "кабацкой" Москве" и рыдающее "по забытым крестьянам".
         В целом же, все стихотворение Шкляра созвучно статье М. Ганфмана, который в самом начале публикации сообщал подробности самоубийства поэта: "Запершись в номере, Есенин перерезал себе вены обеих рук, исписал своей кровью записку, добрался до трубы отопления и на веревке повесился.
         Согласно советскому сообщению, содержание записки разобрать не удалось" 4. Что это была не "записка", а стихотворение "До свиданья, друг мой, до свиданья…", этого не знал ни главный редактор "Сегодня", ни его сотрудники. Шкляр же предположил, что это могло быть поэтическое произведение, и Есенин в "Англетере" "спел свой страшный последний сонет". Но, так же, как и большинство людей, Шкляр исходил из версии о самоубийстве, отсюда в его произведении возникает образ "дрожащей веревки".
         В стихотворении Шкляра видна и попытка объяснения гибели поэта: Есенин, как предполагал Шкляр, погиб одиноким изгоем советской реальности, а его стихи свидетельствуют о глубокой разочарованности в революции:
 

И во власти слепого дурмана,
Веря в алый и призрачный дым,
Ты рыдал по забытым крестьянам,
По просторам и травам степным!..
         В стихотворении Шкляра можно усмотреть и пушкинский парафраз:
 

Но созвучному сердцу поэта
Ты по-прежнему близок и мил…
         В данном случае Шкляр, возможно, ориентировался на известную мысль Пушкина:
 

И славен буду я, доколь в подлунном мире
Жив будет хоть один пиит.
         Т. е., память о поэте сохраняют не читатели, а собратья по перу. И пока будут жить поэты, сохранится память и о Пушкине, и о Есенине, и о других ревнителях поэтического слова.

ПРИМЕЧАНИЯ

1 О важнейшей русской газете в Латвии в 1920 - 30-е годы см.: Абызов 1992: 206 - 207.   К тексту
2 Приношу искреннюю благодарность Павлу Лавринцу, указавшему мне на мемуарную статью Шкляра о Маяковском, в которой говорится об этом вечере Есенина в Берлине.   К тексту
3 Разговор об отношениях С. Есенина с американской танцовщицей вышел на первое место в зарубежной журналистике, в том числе и в балтийский; см.: Яблоновский 1923.   К тексту
4 Статья редактора газеты "Сегодня" М. Ганфмана "Самоубийство поэта Есенина" полностью перепечатана Михаилом Богустовым в альманахе "Лукоморье" (Рига, 1995, вып. 1, с. 127).   К тексту

ЛИТЕРАТУРА

Абызов Ю. 1992: "Газета 'Сегодня'", in "Звезда" № 5 - 6, с. 206 - 207.
Алексеев Глеб 1993: "Сергей Есенин. Живые встречи", in "Русское зарубежье о Есенине.: в 2 тт.", т. 1: "Воспоминания, эссе, очерки, рецензии, статьи", сост., коммент. Н. И. Шубниковой-Гусевой, Москва: Инкон, с. 177 - 182.
Лавринец Павел 1999: "Русская литература Литвы (ХIХ - первая половина ХХ века): Учебно-методическое пособие", Вильнюс: Вильнюсский университет.
О. 1923: "Евгений Шкляр. 'Огни на вершинах'. И - во Отто Кирхнер. Берлин, 1923 г.", in "Руль" № 773, 17 (4) июня.
Шкляр Евгений 1923: "Литературный Берлин (Заметки и впечатления)", in "Эхо" №№ 197 (876), 200 (873), 26 и 29 июля.
Шкляр Евгений 1925: "Сергей Есенин", in "Сегодня" № 293, 30 декабря.
Шкляр Евгений 1930: "'Ненужный даже, должен жить!' (Несколько слов о Маяковском)", in "Наше эхо" № 336, 19 апреля.
Эренбург И. Г.: 1990: "Люди, годы, жизнь", т. 1, Москва: Советский писатель.
Юсов Н. Г. 1992: "Прижизненные издания С. А. Есенина", Москва: Златоцвет.
Яблоновский А. 1923: "Морганатический супруг", in "Сегодня" № 53, 13 марта.
Яблоновский А. 1993: "Есенин", in "Русское зарубежье о Есенине: в 2 тт.", т. 2: "Эссе, очерки, рецензии, статьи", сост., коммент. Н. И. Шубниковой-Гусевой, Москва: Инкон, с. 52 - 54.

© Эдуард Мекш ( Даугавпилсский университет), 2002 - 2003.
Опубликовано: Литература.
Научные труды = Literat?ra. Mokslo darbai. Т. 44 (2):
Rusistica Vilnensis, 2003, с. 109 - 114 [получено: 2002, май].
Веб-публикация в Балтийском архиве с любезного согласия автора
© Русские творческие ресурсы Балтии, 2000 - 2003.