Вы ушли,
        как говорится,
                      в мир иной.
Пустота...
          Летите,
                 в звезды врезываясь.
Ни тебе аванса,
               ни пивной.
Трезвость.
Нет, Есенин,
            это
               не насмешка.
В горле
       горе комом -
                   не смешок.
Вижу -
       взрезанной рукой помешкав,
собственных
           костей
                 качаете мешок.
 - Прекратите!
              Бросьте!
                      Вы в своем уме ли?
Дать,
     чтоб щеки
              заливал
                     смертельный мел?!
Вы ж
    такое
         загибать умели,
что другой
          на свете
                  не умел.
Почему?
       Зачем?
             Недоуменье смяло.
Критики бормочут:
                  - Этому вина
то...
      да се...
              а главное,
                        что смычки мало,
в результате
            много пива и вина.-
Дескать,
        заменить бы вам
                       богему
                             классом,
класс влиял на вас,
                   и было б не до драк.
Ну, а класс-то
              жажду
                   заливает квасом?
Класс - он тоже
                 выпить не дурак.
Дескать,
        к вам приставить бы
                           кого из напостов -
стали б
       содержанием
                  премного одарённей.
Вы  бы
      в день
            писали
                  строк по сто,
утомительно
           и длинно,
                    как Доронин.
А  по-моему,
            осуществись
                       такая бредь,
на себя бы
          раньше наложили руки.
Лучше уж
        от водки умереть,
чем от скуки!
Не откроют
           нам
               причин потери
ни петля,
         ни ножик перочинный.
Может,
      окажись
             чернила в "Англетере",
вены
    резать
          не было б причины.
Подражатели обрадовались:
                         бис!
Над собою
         чуть не взвод
                      расправу учинил.
Почему же
         увеличивать
                    число самоубийств?
Лучше
     увеличь
            изготовление чернил!
Навсегда
        теперь
              язык
                  в зубах затворится.
Тяжело
      и неуместно
                 разводить мистерии.
У народа,
         у языкотворца,
умер
    звонкий
           забулдыга подмастерье.
И несут
       стихов заупокойный лом,
с прошлых
         с похорон
                  не переделавши почти.
В холм
      тупые рифмы
                 загонять колом -
разве так
         поэта
              надо бы почтить?
Вам
   и памятник еще не слит,-
где он,
       бронзы звон,
                   или гранита грань?-
а к решеткам памяти
                   уже
                      понанесли
посвящений
          и воспоминаний дрянь.
Ваше имя
        в платочки рассоплено,
ваше слово
          слюнявит Собинов
и выводит
         под березкой дохлой -
"Ни слова,
          о дру-уг  мой,
                        ни вздо-о-о-о-ха "
Эх,
   поговорить бы иначе
с этим самым
            с Леонидом Лоэнгринычем!
Встать бы здесь
               гремящим скандалистом:
- Не позволю
             мямлить стих
                         и мять!-
Оглушить бы
           их
             трехпалым свистом
в бабушку
         и  в бога душу мать!
Чтобы разнеслась
                бездарнейшая погань,
раздувая
        темь
            пиджачных  парусов,
чтобы
     врассыпную
               разбежался Коган,
встреченных
           увеча
                пиками усов.
Дрянь
     пока что
             мало поредела.
Дела много -
             только поспевать.
Надо
    жизнь
         сначала переделать,
переделав -
            можно воспевать.
Это время -
            трудновато для пера,
но скажите
          вы,
             калеки и калекши,
где,
    когда,
          какой великий выбирал
путь,
     чтобы протоптанней
                       и легше?
Слово -
        полководец
                  человечьей силы.
Марш!
     Чтоб время
               сзади
                     ядрами рвалось.
К  старым дням
              чтоб ветром
                         относило
только
      путаницу волос.

Для веселия
           планета наша
                       мало оборудована.
Надо
    вырвать
           радость
                  у грядущих дней.
В этой жизни
            помереть
                    не трудно.
Сделать жизнь
             значительно трудней.

1926