-- Сергей, так скоропалительно нельзя отдавать в набор. Возьми свои книги, пересмотри, возможно, некоторые стихи удалишь, а новые вставишь, часть следует переработать. Собери все лучшее и побольше, на солидный томик. Я тебе дам набор не в полосах, а в гранках, ты до сдачи в типографию поработай над ними. Понял?
-- Понял, -- сказал Сергей и на книжке "Преображение" написал:
"Ну, тогда не в набор эту книгу, а лишь в разбор. Много в ней тебе не нравится, присмотрись, гляди, и понравится. Любящий Сергей. 18.I--1919 г.".
Последняя встреча с Сергеем Александровичем Есениным состоялась у меня за несколько дней до его отъезда в Ленинград в 1925 году.
Придя ко мне, Есенин был грустен и чем-то удручен.
-- Что с тобой? -- спросил я его.
-- Плохо пишется, -- ответил Сергей.
Я не стал его допрашивать больше о настроении, а предложил чаю или по стаканчику легкого вина -- рислинга.
Когда я назвал слово "рислинг", Сергей лукаво улыбнулся и сказал:
-- Это слово напомнило мне Питер... Альбомы далеко? Дай-ка я их перелистаю.
Я подал ему альбомы.
-- Михаил, какое прекрасное начало поэмы "Возмездие" Александра Александровича Блока! Она ведь автобиографична.
Сергей передал мне альбом, а сам пошел к книжному шкафу, спрашивая: "На какой полке книги с автографами?"
-- На третьей от верха.
Сергей долго стоял у книг, перебирая их, ища что-то.
-- Твоя "Радуница" тоже там, книги стоят хронологически, по годам, -- заметил я и принялся в альбоме рисовать, как рисуют в минуту ожидания. Рисовал большим пером, чернилами. На рисунке получился обрыв, на котором росли две березки, справа -- река.
Сергей вернулся от шкафа и проговорил:
-- А ну, покажи, что натворил?
-- Березки как будто, -- передавая ему альбом, сказал я. Сергей взял из подставки карандаш и на рисунке написал: ..далее