-- А тебе разве все равно, на какой? -- спросил я с деланным удивлением, понимая, что это шутка.
Но Есенину так хотелось, чтобы я сделал хотя бы вид, что верю в серьезность вопроса. Не знаю, разгадал ли мои мысли Есенин, но он продолжал разговор, стараясь быть вполне серьезным.
-- Дело не в том, все равно или не все равно... Главное в том, что я хочу знать, какое имя звучит более громко.
-- В таком случае я должен тебе сказать вполне откровенно, что оба имени звучат громко.
Есенин засмеялся:
-- Не могу же я жениться на двух именах!
-- Не можешь.
-- Тогда как же мне быть?
-- Не жениться совсем.
-- Нет, я должен жениться.
-- Тогда сам выбирай.
-- А ты не хочешь?
-- Не не хочу, а не могу. Я сказал свое мнение: оба имени звучат громко.
Есенин с досадой махнул рукой. А через несколько секунд он расхохотался и сказал:
-- Тебя никак не проведешь! -- И после паузы добавил: -- Вот что, Рюрик. Я женюсь на Софье Андреевне Толстой.
В скором времени состоялся брак Есенина с С. А. Толстой.
Есенин так любил шутить и балагурить и делал это настолько тонко и умно, что ему часто удавалось ловить многих "на удочку". Мне рассказывали уже значительно позже некоторые из тех, с кем говорил Есенин о своем тогда еще только предполагавшемся браке, что они до сих пор убеждены, что Есенин всерьез спрашивал их совета, на ком жениться, на Толстой или на Шаляпиной.
Запомнилась мне еще одна беседа с Есениным, относящаяся к тому же периоду, когда однажды я показал ему афишу большого концерта, в котором я участвовал; он прежде всего обратил внимание не на известные имена, а на извещение в самом конце афиши, что "зал будет отоплен". Когда я выразил свое удивление, что он обращает внимание на такие мелочи, он ответил: "Эти мелочи для историков будут иметь более важное значение, чем имена людей, которые и без афиши не будут забыты".
И тут же он мне привел пример из моего документа 1918 года, который я ему незадолго до этого показывал. ..далее